Рана Дасгупта

Токио не принимает

Прибытие

Царил хаос.

– Кто объяснит нам, почему мы здесь? Что мы будем есть? Кто позаботится о нас? Кто здесь всем заведует?!

Боинг-747 извергнул 323 пассажира в середину пустого, запорошенного снегом бетонированного пространства, заставив их тащиться по холодной, залитой светом прожекторов полосе к аэровокзалу. Название аэровокзала высвечивалось лишь отдельными буквами – на языке, который никто все равно не понимал. Короче говоря, самолет выбросил их неизвестно где. Здесь пассажиры не облагались пошлиной, но находились словно в коридоре между двумя неведомыми мирами, куда люди попадают лишь в тех случаях, когда что-то портится во вселенском эсхатологическом механизме.

– Понимаете ли вы, что у меня завтра важная встреча?

– Сэр, мы уже несколько раз пытались объяснить вам. Буря бьет все токийские рекорды. Город покрыт снежной пеленой и полностью недоступен. Нет никакой возможности совершить там посадку. Повсюду в этом полушарии самолеты попадают в болтанку, их разворачивают на сто восемьдесят градусов, и пассажирам приходится ночевать в совершенно неожиданных местах.

Триста двадцать три человека с шумом и криками требовали, чтобы кто-нибудь выслушал их жалобы.

– Мой муж ждет в аэропорту. У меня в жизни только один медовый месяц. В пятницу я должна быть в Нью-Йорке – отпуск кончается. Кончается. Такое просто исключено!

Пассажиры в отчаянии сжимают виски руками, устремляя налитые кровью глаза к небесам.

У одного из столов образовалась очередь из охваченных негодованием людей, стремящихся получить объяснения. Сидящий за столом человек пытался успокоить публику.

– Да, мадам, мы все понимаем, да, уже очень поздно, и ваш малютка совсем загрустил, но пока мы ничего не можем сделать, пожалуйста, держите с нами связь.

Пассажиры проверяли наличие паспортов и денег. Нужна ли американцам виза для пребывания в этом месте? Что здесь за отели? Где спать?

Человек встал на стул и поднял вверх руки, призывая всех умолкнуть. Надо отдать ему должное – он не потерял присутствия духа.

– Послушайте, пожалуйста. Не уверен, читал ли кто-то из вас свежие газеты, но если есть такие, то они должны знать, что вы совершили посадку не в самом удачном месте и в неподходящее время – сюда только что нахлынули толпы посетителей международной ярмарки, и свободных мест в гостиницах просто нет. Город переполнен туристами, и все номера в отелях заняты. А чего же вы ждали? К нам пожаловали лидеры крупнейших мировых держав, а также десять тысяч журналистов и сорок тысяч демонстрантов. Разве вы не смотрите новости? Мы приготовили для развлечения водяную пушку, колючую проволоку, резиновые пули и другие игрушки. Вот уж начнется скоро веселье на наших улицах!… Одним словом, леди и джентльмены, город переполнен, и подыскать для вас жилье будет довольно сложно. Только не надо устраивать по этому поводу истерику. Мы сможем посадить вас в самолет уже утром – в худшем случае вам придется провести здесь несколько часов. Прошу вас, не волнуйтесь и успокойтесь. Мы сделаем все, от нас зависящее, чтобы разрешить ситуацию.

Толпа уже возненавидела самоуверенного оратора, и вскоре в его адрес посыпались проклятия. Злые слова отскакивали от чиновника, совершенно его не пугая.

– Моя жена работает в агентстве по туризму. Она уже уведомлена как о нашем прибытии сюда, так и о том, что вам надо где-то переночевать. Сейчас она обзванивает отели, пытаясь вас разместить. Постараемся по возможности скорее определить всех на ночь.

Теперь полоса уже напоминала палату «скорой помощи». Бешено мелькали надписи на панели объявлении: ТОКИО НЕ ПРИНИМАЕТ ТОКИО НЕ ПРИНИМАЕТ. Под тяжестью сотен нежданных чемоданов багажный транспортер скрипел и стонал, словно сердечник в предынфарктном состоянии.

– Вы не понимаете. Мне нужно выбраться отсюда прямо сейчас. Меня ждут на конференции, которая начнется через восемь часов.

– Нет. Извините меня все… простите! Сожалею, сэр, вам лучше позвонить. Через восемь часов вы скорее всего все еще будете находиться здесь… Не могли бы вы успокоиться? Пожалуйста! Спасибо!

Кто-то обнаружил, что работают мобильники. Даже здесь! Шум и крики трансформировались в телефонные консультации и заверения:

– Скорее всего, сегодня вечером туда попасть не удастся… говорят, что мы сможем вылететь только завтра утром… разумеется, я в безопасности… место малосимпатичное, но люди вроде нормальные…

– Да, обещаю быть завтра, а ты предупреди Боба, чтобы он руководил презентацией… Разбуди его, черт возьми! Файл в компьютере в папке «Мои документы»…

– Я тоже тебя люблю…

– Сэр, разрешите воспользоваться вашим телефоном. Я очень быстро. Дело чрезвычайной важности…

– Хорошая новость, леди и джентльмены! В одном из отелей в центре города нашлось десять двухместных номеров. Да, мадам, полагаю, мысль здравая, вашему малютке вовсе незачем бодрствовать всю ночь. Сюда, пожалуйста. Отель комфортабельный. Еще девять человек, пожалуйста! Извините, но это все, что нам пока удалось сделать. Утром мы с вами свяжемся. К восьми часам.

Счастливчики выходят в холодную чужестранную ночь, садятся в мини-фургончик и уезжают.

– Он все же, видимо, контролирует ситуацию, – звучат в толпе успокаивающие слова.

Возможно, надо просто прислушаться к нему и подождать несколько часов. Пассажиры обмениваются кривыми улыбками, за которыми стоит общий вопрос: «Ну почему мне всегда так не везет? Если бы сюда меня послала компания, жил бы я в «Хилтоне»…»

Именно сейчас, когда все должно идти совершенно гладко, происходит такое! Насколько же коварно мироздание и некомпетентны люди, считающиеся, к сожалению, незаменимыми в данной службе!… Однако выбора у вас нет, вот и приходится зависеть от многочисленных недобросовестных чиновников, которые наплевательски относятся к своим обязанностям.

– Мы только что нашли загородный отель, который может разместить восемьдесят человек! Прошу сюда. Спасибо: Пятьдесят. Вы вместе?… Семьдесят восемь. Спасибо. Сожалею, сэр, нам строго велели ограничиться этим количеством, так что придется немного подождать.

Толпа постепенно уменьшается, невнятный гул стихает, переходя в отчетливо слышный разговор. Люди пытаются разобраться в происходящем.

– Мы будем в Токио завтра вечером, значит, я опоздаю на встречу, а следующая только в четверг, следовательно, мне придется провести там пару дней. Боже, я всегда хотел осмотреть Токио!

Снежная буря стеной преградила путь по шоссе, однако существовали и окружные пути. Надо использовать все возможности. Несправедливость ситуации по-прежнему вызывала всеобщий гнев, однако из глубины отчаяния, где нашли себе приют рухнувшие планы, уже пробивались первые побеги надежды.

– Ну что ж тут поделаешь?…

– Полагаю, страховка покроет все расходы…

– Посмотрим, как рано нам удастся выбраться отсюда завтра утром…

Возле здания аэропорта суетились такси и автобусы. Фары освещали падающий снег. Человек за письменным столом, прижимающий телефон плечом к уху и без устали ударяющий пальцами по клавиатуре, вдруг ликующе объявил: есть свободные места в пансионах и дешевых гостиницах, которыми пренебрегли важные гости международной ярмарки. Уже поздно. Погасли огни в магазинах беспошлинной продажи товаров и закрылись закусочные. Кто-то без долгих размышлений отключил экраны новостей Си-эн-эн. Пожилые женщины с платками на головах прогуливались по сияющим коридорам, спускаясь и поднимаясь по этажам, освобождаясь по ходу от всего лишнего – пластиковых чашек, газет, багажных бирок. Группы незаметных людей – кто они, эти люди? – разместились в темных углах зала, пытаясь уснуть на виниловых стульях.